Если предыдущий раздел закончился темой ритуальной нечистоты («Вот закон о язве проказы на одежде шерстяной или льняной, или на основе, или на утке, или на какой-либо кожаной вещи для признания её чистою или нечистою»), нынешний недельный раздел начинается с темы очищения прокажённого, как сказано: «Это будет закон о прокажённом, когда должно очистить его: да приведут его к священнику».
Как было объяснено выше, говоря об очищении, Всевышний обращается к одному Моше, а Аарон присоединяется к нему лишь в продолжении, когда речь заходит об осквернении истечением слизи, излиянием семени и менструальной нечистотой.
В начале раздела рассматривается очищение прокажённого в двух случаях: когда он состоятелен и когда не имеет средств – подобно тому, как в прошлом разделе описывалось очищение богатой и бедной рожениц. И здесь, в этом разделе, также происходит встреча между рождением и смертью. Как было сказано выше, прокажённый подобен мёртвому, и очищаясь, он словно бы рождается заново, заново вступает в общину Господню – подобно младенцу, который на восьмой день становится частью народа Израиля. Так же, как новорожденный младенец, который на восьмой день проходит обрезание и присоединяется к завету праотца Авраама, прокажённый очищается на восьмой день. Именно в этот день он может приблизиться к святыням, подобно священникам.
Очищающийся (излечившийся от проказы) и очищающий (священник) сближаются до такой степени, что процедура очищения напоминает помазание священников, произведенное Моше в семь дней уполномочения: нанесение крови жертвы на мочку правого уха и на большие пальцы правой руки и ноги. В точности так же происходит очищение прокажённого: священник берёт из крови жертвы повинности и возлагает её на мочку правого уха очищаемого, и на большой палец правой руки, и на большой палец правой ноги, и также берёт из лога елея и возлагает на мочку правого уха и большие пальцы правой ноги и правой руки. Это не похоже на какую-либо другую процедуру очищения, ни на помазание священников, принятое из поколения в поколение, – только на то первое помазание Аарона и его сыновей.
Мы видим, что прокажённый, который находился в самом низу общественной иерархии народа Израиля, вообще «за пределами стана», в одно мгновенье возносится на самый верх – до статуса священника в семь дней уполномочения. Это напоминает сказанное в конце предыдущего раздела про распространение проказы по всему телу, которое становится признаком чистоты. В случае прокажённого амплитуда изменения статуса особенно велика: он то достигает низа, то возносится к самому верху.
Так же и в описании действия очищения отражается внутренняя связь между священником и очищающимся от проказы. Сказано: «Да приведут его к священнику. И выйдет священник за стан…». Иными словами, они двигаются навстречу друг другу, в отличие от сказанного в предыдущем разделе: «приведен к священнику» – там приводят только прокажённого, священник никуда не идёт. Здесь же они сближаются – идут друг навстречу другу как равные, несмотря на разницу в общественном положении. На этой стадии он именуется уже не прокажённым, а «очищаемым», а священник, выполняющий эту функцию, именуется «очищаюшим»: происходит встреча двоих – очищающего и очищающегося. В Торе слова эти идентично пишутся (מטהר) и отличаются лишь огласовкой, что также указывает на внутреннюю связь между ними. Если в начале говорится о священнике и прокажённом, то на восьмой день два действующих лица – это очищающийся и очищающий. «И священник очищающий поставит человека очищаемого… пред Господом у входа в шатёр соборный»: двое равных стоят в самом святом из дозволенных для народа мест – у входа в Скинию.
Священник берёт для совершения обряда двух живых чистых птиц, кедровое дерево, червлёную нить и эйзов. Кедр, высокое и могучее дерево, и эйзов – низкорослая чахлая трава, «растущий из стены (камня)» символизируют две противоположности: величие и приниженность, а червлёная нить соединяет их обоих – гордого и смиренного. Помимо этого, червлёная нить указывает на скромность (на иврите в «червлёной нити» также звучит слово «червь» – прим. перев.). «Но я – червь, а не человек, в поношении у людей и в презрении у народа» (Теилим, 22:7). Это сочетание обозначает процесс, который проходит заболевший проказой – некогда надменный, в своей гордыне позволивший себе злословие. Священник зарезает одну из птиц над глиняным сосудом, обмакивает живую птицу в кровь вместе с кедровой ветвью (символизирующей священника), эйзовом (символизирующим прокажённого) и червлёной нитью, и окропляет очищаемого от проказы семь раз, а затем отпускает птицу в поле.
Описываемый обряд очень напоминает очищение от ритуальной нечистоты при прикосновении к мёртвому телу пеплом «красной коровы», которое описано следующим образом: «И пусть возьмёт священник кедрового дерева и эйзова, и червлёную нить и бросит на место сожжения коровы. … И для нечистого пусть возьмут пепла (коровы), сожженной для очищения, и нальют на него живой воды в сосуд. И пусть возьмёт чистый человек эйзов, и обмакнёт в эту воду, и окропит шатёр и все сосуды… И окропит чистый нечистого на третий день и в день седьмой, и очистит его в седьмой день. И вымоет он одежды свои, и омоется водою, и станет чист к вечеру» (Бемидбар, 19:6-19). Как уже объяснялось, прокажённый подобен мёртвому, и очищение его от скверны схоже с очищением от нечистоты, вызванной прикосновением к мёртвому телу.
А описание того, как священник берёт двух птиц и одну из них зарезает, а вторую отпускает, очень напоминает сказанное в недельном разделе «Ахарей мот», который рассматривает обряды Дня Искупления. Там первосвященник берёт двух козлов, одного – по жребию Господу, а второго – по жребию Азазелю, зарезает козла, на которого выпал жребий Господу, и семь раз окропляет его кровью Святая Святых, и занавес, и золотой жертвенник.
А живого козла отводят в пустыню, и таким образом происходит искупление грехов народа Израиля. Стоит обратить внимание, что Онкелос, переводя слово «козлы», использует слово, однокоренное со словом «птицы» (дословно, «козлоптицы»). И это же слово употреблено в книге пророка Даниэля (название этого животного обычно переводится как «козёл» – прим. перев.): «…вот с запада идёт козёл по всей земле…» (Даниэль, 8:5); а также: «А козёл – царь Йавана…» (там же, 8:21). См. также в книге Эзры: «…двенадцать «козлов» для грехооочистительной жертвы…» (Эзра, 8:35) и в Диврей а-ямим II (2:21): «…и семь «козлов» для грехоочистительной жертвы…» (во всех этих примерах употреблено «необычное» слово «козлоптица» – прим. перев.).
Однако в нашем разделе живая и зарезанная птицы искупают грехи одного человека, а в следующем разделе козлы служат искуплением всего народа. Мы видим, как проводится параллель между индивидуумом, находящемся в самом низу общественной лестницы, и целым народом, эквивалентом которого он служит. Как сказано в Авот де-рабби Натан: «Рабби Нехемия говорит: откуда /мы учим/, что один человек стоит всего творения? Сказано: «Это история человека, и далее говорится: это история Неба и Земли при сотворении их» (31.3). А также сказано: «Спасающий одну душу всё равно что спасает целый мир» (там же, 2).
Подобно тому, как в нашем разделе разбирается обряд очищения прокажённого при помощи двух птиц, в следующем недельном разделе, описывающем обряд, связанный с двумя козлами в День Искупления, говорится об очищении всего народа: «Ибо в сей день искупит (священник) вас, чтобы сделать вас чистыми: от всех грехов ваших пред Господом вы будете очищены» (Ваикра, 16:30).
После совершения обряда с птицами очищаемый стирает свои одежды, сбривает все волосы, «…и омоет тело своё водою, и станет чист». В первый раз в Торе омовение в воде упоминается в контексте очищения от ритуальной нечистоты. Так, в разделе «Шмини», где говорилось об осквернении, омовение не было упомянуто. Писание лишь сообщало, что «нечист будет до вечера». В тексте ничего не сказано и про омовение роженицы по истечении периода её нечистоты. Как мы помним, Аарону и его сыновьям было указано омыть руки и ноги при посвящении их и помазании для службы, но там речь шла не о ритуальной нечистоте, а лишь об умывании перед облачением.
«А потом войдёт в стан и пробудет вне шатра своего семь дней». Он уже очистился в такой мере, что может пребывать в стане Израиля, но недостаточно для того, чтобы войти в свой щатёр и быть вместе со своей семьёй. Это снова напоминает нам подготовку Аарона и его сыновей к служению в течение семи дней уполномочения перед вступлением в Скинию, как сказано: «И от входа шатра соборного не отходите семь дней, пока не исполнятся дни уполномочения вашего…» (Ваикра, 8:33).
«В седьмой день обреет все волосы свои, голову свою и бороду свою, и брови глаз своих, и все волосы свои обреет, и омоет одежды свои, и омоет тело своё водою, и станет чист». Это описание напоминает подготовку колена Леви к служению в Скинии: священники, прежде чем явиться на службу в шатёр откровения, также должны были очиститься – выстирать одежды, омыть тело и сбрить все волосы со своего тела. «Возьми левитов из среды сынов Исраэлевых и очисти их. И так поступи с ними, чтобы очистить их: окропи их водою грехоочистетельной, и пусть они проведут бритвой по всему телу своему, и вымоют одежды свои, и очистятся они» (Бемидбар, 8:7).
«И на восьмой день возьмёт он двух агнцев без порока… и один лог елея». Подобно тому, как в разделе «Шмини» Аарон и его сыновья впервые входят в Скинию в восьмой день уполномочения, чтобы начать службу, очищаемый впервые приближается ко входу в шатёр, где становится чист и почти уподобляется священнику.
Слова «на восьмой день» также напоминают нам обрезание младенца на восьмой день его жизни. Подобно тому, как новорожденный вступает в общину сынов Израиля, очистившийся от скверны заново возвращается в лоно своего народа, как после нового рождения.
Священник ставит его пред Всевышним у входа в шатёр, берёт лог елея и одного агнца в жертву повинности и совершает ими вздымание перед Господом. Зарезав жертвенное животное, священник возлагает кровь жертвы на мочку правого уха очищаемого, на большой палец его правой руки и на большой палец правой ноги. В точности то же описание мы находим в эпизоде, повествующем о посвящении Аарона и его сыновей в дни уполномочения.
Священник мажет очищаемого елеем (мочку правого уха, палец правой руки и палец правой ноги). Но остаток масла священник возлагает на голову очищаемого, а это уже подобно помазанию самого Аарона в первый день уполномочения: «И возлил елей помазания на голову Аарона, и помазал его, чтобы освятить его» (Ваикра, 8:12).
Этим очищаемый возносится уже на уровень первосвященника – ведь сыновья Аарона не были освящены подобным образом. Таким образом, очищение прокажённого – это вознесение с самой низкой ступени на самый высокий уровень.
После помазания елеем священник приносит очистительную жертву и жертву всесожжения: «И искупит его священник, и он станет чист».
Все эти законы относятся к прокажённому, который богат. Как же следует поступать в том случае, если «…беден он, и состояние его недостаточно…»?
В этом случае вместо двух агнцев для очистительной жертвы и для жертвы всесожжения, он должен принести двух горлиц и двух молодых голубей. С этой скромной жертвой священник совершит ту же службу, что совершает с приношением богатого. Несмотря на то, что это жертвоприношение и последующее помазание были подробно описаны в первом случае (когда в жертву приносили животных), мы видим повторное описание, с теми же подробностями, когда говорится о приношения горлиц и голубей. Для чего нужно дважды описывать те же самые действия?
В законах очищения прокажённого, так же, как и в законах очищения роженицы, требования к бедным и к богатым различаются в зависимости от материальных возможностей каждого. При описании искупления других видов нечистоты (например, истечения) мы не находим этих различий.
В разделе «Ваикра» мы уже встречались с законами переменной жертвы, когда от людей разного достатка требуются разные грехоочистительные жертвы, в соответствии с их возможностями. Тот из согрешивших, который был слишком беден, чтоб принести в жертву овцу, должен был пожертвовать двух молодых голубей и двух горлиц – для очистительной жертвы и жертвы всесожжения. Если же у человека, который хотел искупить свой грех очистительной жертвой, не было возможности принести двух голубей и двух горлиц, он мог пожертвовать десятую часть эйфы тонкой пшеничной муки. Таким образом, существовало три разных возможности принести очистительную жертву – для богатых, для бедняков и для нищих.
Почему же не существует категории нищего для роженицы и прокажённого? Тем более что искупительная переменная жертва приносилась теми, кто совершил грех (причинение ущерба священному месту и его святыням, ложное свидетельство, ложная клаятва), в то время как жертвы роженицы или прокажённого приносились исключительно ради очищения, ради возможности находиться в святом месте и вкушать от приносимых жертв. Казалось бы, следует предоставить возможность принести посильную жертву каждому нищему!
Кроме того, для очистительной жертвы нужно было принести только одну овцу или козу (для богатого), либо двух голубей и двух горлиц (для бедного), либо только искупительное хлебное приношение – десятую часть эйфы тонкой муки без елея и без левоны (для беднейшего из бедных).
В то время как прокажённый, если он богат, должен принести в жертву двух ягнят и овцу и лог елея, а бедный – ягнёнка в повинную жертву, а также муку, лог елея и двух горлиц для очистительной жертвы и жертвы всесожжения. Таким образом, получается, что бедный прокажённый приносит к жертвенному алтарю больше, чем богатый – для переменной грехоочистиельной жертвы. Разве не следует из этого само собой, что должна была существовать третья возможность – для самых бедных?
Богатая роженица также должна принести ягнёнка в жертву всесожжения и горлицу или молодого голубя – в очистительную. Если учитывать, что женщина обычно беднее, чем мужчина – неужели ей тоже не следовало предоставить возможность «для нищих»?!
Выражение, которым пользуется Тора для бедного прокажённого – «состояние его недостаточно» (дословно – «рука его не достанет»), схоже с тем, которым определяется нищий, приносящий переменную жертву – «недостаёт ему на двух горлиц» (Ваикра, 5:11). Описывая же «просто бедного» (вторую категорию неимущего из трёх, приносящих переменную жертву), Тора пользуется другим выражением: «рука его не достигнет» (Ваикра, 5:7).
Последнее выражение – «не достигнет» – означает, что человек располагает какими-то средствами, работает и имеет доходы, но их всё равно не хватает на то, чтобы принести в жертву овцу. Что же касается нищего, он вынужден просить милостыню, брать в долг, и всё равно «рука его не достанет» – он не может достать необходимую сумму даже для покупки двух голубей.
О роженице же сказано: «Если же она не в состоянии принести в жертву агнца…». Это выражение говорит о большей бедности, чем у нищего, которому «недостанет на покупку».
Причины её состояния понятны. Женщина, тем более недавно родившая, не может собирать на улицах милостыню: во-первых, она ещё слаба после родов, во-вторых, этого не позволяет требование скромности. Её благополучие зависит от мужа. Женщина может надеяться только на неожиданную удачу, на счастливый случай, который даст ей возможность купить овцу – например, на то, что сумеет с выгодой продать своё приданое.
Если она замужем, и муж богат, он обязан купить для неё жертву, которую приносят богатые – даже если она сама бедна. Если же они развелись, на нём нет этой обязанности, и тогда она приносит жертву «для бедных».
Как уже отмечалось, переменная жертва отличается от жертв прокажённого и роженицы тем, что её цель – искупление греха. Совершивший грех должен принести жертву. Пока этот долг не выполнен, грех не может быть искуплен и прощён, и грешник подвергается опасности наказания свыше. Поэтому законы Торы дают грешнику возможность искупить вину и облегчают требования для нищего, чтобы его грех не остался на нём.
Что же касается жертв прокажённого и роженицы, то приношение только даёт им право вкушать от мяса священных жертв и находиться в Храме. Для того чтобы быть разрешённой своему мужу, женщине не нужно совершать жертвоприношение, она считается чистой для него уже по окончанию дней нечистоты. Прокажённый становится разрешённым своей жене сразу после того, как по окончанию семи дней в стане вторично сбрил волосы.
На человеке, который медлит с очистительной жертвой, не лежит тяжесть непрощённого греха. Если он слишком беден для того, чтобы немедленно принести очищающую жертву, даже облегчённую – в этом нет трагедии, он может подождать до того времени, когда удастся собрать нужную сумму.
Остаётся вопрос: зачем Тора, рассказывая о бедном прокажённом, повторяет подробное описание принесения жертвы, после того, как всё это было уже изложено при описании жертвы богатого? Казалось бы, достаточно сказать: с бедным прокажённым поступай так же, как с богатым – для чего нужно описывать опять то же самое?
Как было уже замечено, очистившийся прокажённый достигает уровня первосвященника, независимо от того, богат он или беден, приносит ли в жертву трёх животных или только одно животное и двух птиц. Нет разницы в их положении; несмотря на дешёвые жертвы бедного, он тоже достоин того, чтоб мочка его правого уха и большие пальцы на правой руке и правой ноге были помазаны кровью – достоин той церемонии, которой были освящены Аарон и его сыновья в семь дней уполномочения.
Человек может быть беден потому, что его помыслы обращены к небу, а не к материальному миру. Каждый из сыновей Израиля, оказавшийся на самой низкой ступени, может внезапно подняться ввысь. Всё зависит от наших поступков, а не от положения, происхождения и богатства.
После законов о язвах на теле человека и на его одежде Тора переходит к обсуждению язв на его жилище.
Интересно различие в построении предложений в этих двух отрывках: когда говорится о язвах, поразивших человека или его одежду, это звучит безлично, пассивно: («И будут язвы…»); когда заходит речь о язвах на стенах жилищ, появляется определённость: «Я ниспошлю язвы проказы на дома в земле владения вашего», и язвы завладеют стенами домов в Эрец-Исраэль, «которые Я дал вам во владение».
Как мы уже объясняли в прошлом разделе, существует большое сходство между проказой у человека и проказой дома. Признанные прокажёнными человек и дом являются источниками нечистоты шатра. Оба вида проказы (человека и дома) требуют очищения жертвой птиц, что осуществляется с помощью аналогичной процедуры. Мы не сталкиваемся с аналогичными указаниями в случае проказы ткани.
Если мы обратим внимание на то, что проказа дома – отличительная особенность жилищ в Стране Израиля, что ею «болеют» только дома, которые находятся на этой земле и принадлежат сыновьям Израиля, – то мы придём к выводу, что дом, построенный на земле, посвящённой Всевышнему, подобен коже сыновей Израиля гораздо больше, чем их одежды. Можно сказать, что связь между землёй и народом Израиля выражается и таким необычным образом: дома на этой земле подвержены тем же болезням, что её сыновья. Дома, построенные из камней и деревьев этой земли, стоящие на ней, соединённые с нею – это часть земли Израиля, и так же, как нельзя продавать эту землю чужеземцу, нельзя продавать свой дом, стоящий на ней (и даже сдавать его в аренду).
В разделах «Беар» и «Бехукотай» разбираются законы о владении разными видами домов на земле Израиля – в городе, окружённом стеной, и в селении, не имеющем стены, – и законы об их выкупе. В обоих случаях повторяется слово «геула», которое означает не просто «выкуп», а «освобождение», «вызволение».
Из всего сказанного видно, что существует взаимосвязь между тем, как народ Израиля ведёт себя в своей Стране и самой этой Землей и её домами. Ведь задача народа Израиля – освятить материальную составляющую этой Страны, которую, согласно мидрашу, не оросил дождь в «день Гнева» (потопа), и которая поэтому осталась в состоянии неискоренимой, допотопной материальности. Лишь народ Израиля, выполняя связанные с землёй заповеди Торы, может освятить и смягчить эту материальность. Когда же он этого не делает, земля исторгает его из себя. То же самое верно и применительно к отдельному человеку: его поведение влияет на его дом, который, словно зеркало, отражает пороки его владельца «язвами» на стенах и, в свою очередь, влияет на своего хозяина, распространяя на него «нечистоту шатра». «И кто входит в дом во всё время, на которое заперли его, тот нечист до вечера», и поэтому сказано: «И Я наведу язвы проказы на дома в земле владения вашего» – владение Землёй подразумевает не только юридическое, но и духовное владение. «А земля не может быть продаваема навеки, ибо Мне (принадлежит) земля…» (Ваикра, 25:23).
Поэтому, когда вы грешите, дом в Стране владения вашего также несёт наказание, ведь материальная сторона земли Израиля влияет на живущих здесь сынов Израиля, побуждая их к греху, если только они не «смягчают» её, выполняя заповеди Торы. Все это относится только к Стране Израиля и только к дому еврея, но не к дому пришельца.
Поэтому и очищение дома такое же, как очищение человека – с помощью птиц, кедра, эйзова и червлёной нити.
Поскольку о Стране Израиля сказано: «Очи Господа, Бога твоего, непрестанно на ней: от начала года и до конца года» (Дварим, 11:12) и «ибо Мне (принадлежит) Земля эта», Всевышний Сам посылает язвы на её дома: «И Я ниспошлю язвы проказы на дома в земле владения вашего» – ведь хотя вы и владеете этой землёй, в сущности, она принадлежит Мне, Я Сам наблюдаю за ней и иногда ниспосылаю ей язвы в качестве предупреждения вам, вместо того, чтобы навести их на вас самих.
Поэтому из поражённого язвами дома выносят всё его содержимое до прихода священника, который может объявить дом нечистым. Это делается для того, чтобы вся домашняя утварь не оказалась также нечистой: ведь язвы дома – это всего лишь предупреждение, и Всевышний не хочет, чтобы еврей понёс слишком серьёзный материальный ущерб. На этом этапе человек ещё может прислушаться к предупреждению и раскаяться, а потому священник не выносит немедленного решения о статусе дома. В отличие от этого, когда язвы поражают непосредственно человека, существуют признаки, сразу же делающие его нечистым, такие как белые волосы на язве, нарост живого мяса на опухоли, жёлтые тонкие волосы на язве, и священник объявляет его нечистым немедленно, без срока отделения. В ситуации с домом, напротив, священник отделяет его на срок в семь дней, чтобы дать человеку время раскаяться и исправить содеянное, и лишь если он не сделал этого, то по истечении семи дней «вернётся священник» (если еврей ещё не «вернулся», не раскаялся), и увидит, что «распространилась язва по стенам дома».
И уже тогда он вынимает поражённые камни и выбрасывает за пределами города в нечистом месте, берёт другие камни и вставляет их вместо тех, что вынул, берёт другую замазку и заново оштукатуривает дом. После этого священник ждёт ещё неделю, и, если через неделю язвы не вернулись, осуществляет ритуал очищения дома, используя для этого двух птиц. Но если язвы появились вновь, весь дом должен быть разрушен – его камни, дерево и весь раствор и земля выносятся в нечистое место за пределы города.
Это напоминает разрушение Храма, когда Всевышний обрушил Свой гнев на камни и дерево, благодаря чему народ Израиля был спасён от полного уничтожения, несмотря на свои грехи.
Также, если язва не проходит в течение первой и второй недели, священник вынимает поражённые камни, штукатурит дом и даёт дополнительный срок ещё в неделю. Таким образом, в случае с проказой, поражающей дом, даётся дополнительная отсрочка, превышающая отсрочки в случаях, когда проказа поражает одежду или самого человека, где отсрочка не превышает двух недель. Если язвы не появились, священник производит очищение с помощью птиц, если же они возникли вновь, он полностью разрушает дом.
Подобно этому во времена Первого Храма, Всевышний вновь и вновь предупреждал народ Израиля через Своих пророков, пока не «извлёк камни и выбросил их в нечистом месте» – это изгнание десяти колен и изгнание Иехонии, «изгнание землепашцев и кузнецов» в Вавилон. Когда же народ Израиля не раскаялся, «язвы появились вновь», Всевышний разрушил Первый Храм и «выкинул все его камни, дерево и замазку в нечистом месте за пределами города» – это изгнание царя Цидкияу и всего остального народа Израиля в Вавилон на семьдесят лет.
Здесь завершаются законы, связанные с проказой, поражающей человека, одежду и жилище. Первые буквы этих слов (бегед – одежда, адам – человек и баит – дом) составляют слово «беав» – «в месяце ав», когда были разрушены оба Храма.
Теперь недельный раздел переходит к вопросам более глубинной, внутренней нечистоты. Если проказа явно видна снаружи, теперь речь идёт об истечениях изнутри человеческого тела – о ритуальной нечистоте, происходящей при слизеточивости и семяизвержении у мужчин, менструации и маточном кровотечении у женщин.
Истечения, происходящие у мужчин – белого цвета, а у женщин – красного. Это соответствует цветовой гамме запрета: «…никакого жира и никакой крови не ешьте» (Ваикра, 3:17): жир белый, кровь красная, и то и другое – части жертвы, которые возносятся на жертвенник.
Кровь разбрызгивается вокруг жертвенника, жир сжигается на жертвенном огне, и от них обоих зависит, станет ли принесенная жертва искуплением. Белое символизирует атрибут милосердия, красное – атрибут строгости, суда.
Мужское начало связано с качеством «хесед» – милосердия, стремлением давать, влиять, распространяться вовне, а женское – «нуква» – с мерой суда, способностью воспринимать, удерживать, быть сосудом. Всевышний создал виды мужской и женской нечистоты, противопоставив их святости жира и крови, которые возносились на жертвеннике «ароматом, приятным Господу».
Изложение видов нечистоты у мужчин начинается со слизеточивости, где законы наиболее строги (семь дней нечистоты, отсчёт семи чистых дней, омовение в источнике, жертвоприношение), затем переходит к менее строгим правилам о семяизвержении (нечистота до вечера, омовение без принесения жертвы). Виды нечистоты у женщин изложены в прямо обратном порядке: вначале менструальная нечистота, правила которой наименее суровы (согласно законам Торы, нет надобности отсчитывать семь чистых дней; это правило было введено впоследствии постановлением мудрецов), а затем маточное кровотечение (отсчёт семи чистых дней, необходимо жертвоприношение, чтобы получить возможность вкушать от мяса жертв). Чем вызвана эта разница?
Следует отметить также, что слизеточивость у мужчин и маточное кровотечение у женщин носят патологический характер и свидетельствуют о болезни всего организма. В этой ситуации невозможно оплодотворение; видимо, именно этим вызваны крайне строгие правила по поводу нечистоты. В отличие от этого, семяизвержение указывает на потенциал оплодотворения. Также и менструация является естественным процессом. Из организма извергаются неоплодотворённые яйцеклетки вместе с кровью, которая могла бы послужить формированию плода. Этот процесс является подготовкой организма к следующему периоду, когда женщина сможет зачать. Возможно, этим вызвано сравнительно простое очищение в двух этих случаях (в Торе не упомянуты обязанность отсчёта семи «чистых» дней и совершения жертвоприношения).
Анализ четырёх этих видов нечистоты показывает, что нечистота, вызванная слизеточивостью, отличается от всех остальных по суровости связанных с ней законов. Она стоит особняком, открывая перечень видов нечистоты. Последующие виды нечистоты перечислены от наименьшего к наибольшему её уровню. Наиболее легки законы нечистоты при излиянии семени (нечистота остаётся лишь до вечера и не распространяется на постель и на сиденье). Затем следует менструальная нечистота (семь дней нечистоты, нечистота распространяется на постель и сиденье, которые становится её дальнейшим источником; тот, кто вступит в половые отношения с женщиной в этот период, становится нечистым на семь ней и его постель также считается нечистой). И, наконец, нечистота при маточном кровотечении: связанные с ней законы (семь чистых дней, жертвоприношение на восьмой день, распространение нечистоты на постель, сиденье, на того, кто вступит в половые отношения с женщиной в этот период, и на его постель, как при менструальной нечистоте) строже, чем законы двух первых видов, но уступают по строгости законам о слизеточивости. В последнем случае для очищения надо омыться в воде источника, а не в микве.
Подводя итог всем видам скверны, перечисленным в трёх последних разделах, Всевышний говорит Моше и Аарону: «Ограждайте же сынов Израиля от нечистоты их, дабы не умерли в нечистоте своей…». Слово «ограждайте» на иврите происходит от того же корня, что слово «назорей», и указывает на отстранение и отделение. Таким образом, Моше и Аарону предписывается отделять евреев от нечистоты, дабы они, насколько это возможно, не осквернялись нечистым, а оказавшись в состоянии нечистоты, совершали бы процесс очищения, согласно законам разделов «Шмини», «Тазриа» и «Мецора». Вступление на сакральную территорию Храма или Скинии в состоянии нечистоты карается смертью. Поэтому все законы о чистоте и скверне были сообщены непосредственно после смерти сыновей Аарона. Хотя те и не были нечисты, они позволили себе пересечь черту и приблизиться к святости более, чем то позволял их уровень. Как сказано о них в разделе «Ахарей мот»: «…когда они приблизились к Господу и умерли» (Ваикра, 16:1). Только первосвященник, Аарон, и только в особый день, День Искупления, соблюдая все требования закона, мог вступать в Святая Святых.
2022
В предыдущем разделе говорилось о законах установления нечистоты прокажённого, в этом рассказывается о том, как происходит его очищение – после исцеления от болезни.
Правила очищения после проказы особенны, и они отличаются от тех, что действуют в случаях слизетечения и не связанного с менструацией маточного кровотечения (см. конец раздела), роженицы (см. начало предыдущего раздела) и ставшего нечистым назорея (см. раздел «Насо»). На основании текста Писания можно выделить три этапа очищения от скверны после проказы.
1) Сразу после исцеления.
2) На седьмой день после первой стадии.
3) На восьмой день – когда для очищения приносится жертвоприношение.
Первый этап очень похож на очищение от скверны мёртвого тела с помощью пепла рыжей коровы.
Ведь и здесь у нас есть кедровое дерево, червлёная нить, иссоп и живая вода в глиняном сосуде, которой окропляют очищаемого. Вместе с тем, использование при очищении двух птиц вызывает ассоциации с осуществляемым в День Искупления обрядом двух козлов, один из которых приносится в жертву Всевышнему, а другой отправляется к Азазелю. В нашем случае одна из птиц выпускается в поле, а другая приносится в жертву. Интересно отметить, что в Книге Хроник (Диврей а-ямим II, 29:21) приносимые в искупительную жертву за царство козлы названы не как обычно, «שעירי עיזים», а «צפירי עזים», что создаёт параллель с «ציפורים», птицами.
Второй этап подобен подготовке левитов к служению в Скинии – осуществляются очищение одежды, тела, стрижка волос, погружение в воду.
Третий этап подобен подготовке священников к служению в Скинии в течение семи дней уполномочения, когда кровью жертвенного овна смачивается правое ухо, большой палец правой руки и большой палец правой ноги будущих священников, всех кропят елеем и кровью, которая на жертвеннике, а первосвященника помазывают елеем. В нашем разделе священник смачивает кровью жертвы повинности правое ухо, большой палец правой руки и большой палец правой ноги очищаемого, затем на те же места наносит елей со своей левой ладони, а остаток возлагает на голову очищаемого.
Необходимо отметить, что скверна проказы ближе всего нечистоте мёртвого, и прокажённый, отделённый ото всех, словно пребывает в трауре по самому себе, и не случайно очищение происходит через этапы, которые возносят человека от состояния полного отторжения до служения. Первый этап очищения подобен обряду очищения от скверны мёртвого тела с помощью пепла красной коровы. Так он словно возвращается к жизни. На следующем уровне исцелившийся от проказы проходит очищение подобное тому, что происходит в День Искупления. Благодаря этому он воссоединяется с народом Израиля. Ведь проказа, о которой говорится в Писании, – это не современная болезнь проказы, а духовный недуг, поражающий народ Израиля. Поэтому Тора повествует и об очищении после проказы домов – также с помощью двух птиц, подобно обряду Дня Искупления. Это может иметь место только на земле Израиля, ибо в ней даже у жилища есть духовное измерение, которое влияет на его обитателей.
После очищения с помощью птиц исцелившийся возвращается в лагерь народа Израиля, однако он ещё не может вернуться в свой шатёр. Для того чтобы достичь своего прежнего состояния, ему предстоит пройти дополнительные процессы очищения, подобные тем, что проходят левиты и священники. Ведь отчуждение, связанное с проказой, требует теперь особых усилий для обретения близости к Всевышнему. В случае же очищения домов все эти стадии не нужны, достаточно очищения с помощью двух птиц, чтобы дом вновь стал пригоден для жилья. Это указывает на особый уровень святости, присущей человеку.